На днях американская актриса Лили Коллинз, наиболее известная по заглавной роли в сериале «Эмили в Париже», рассказала, что она и ее муж, сценарист Чарли Макдауэлл, стали родителями. Их дочь, которую назвали Тоув, родилась с помощью суррогатной матери — звездная пара не стала скрывать этот факт. И, вероятно, уже пожалела о своем решении: за пару суток к Instagram-посту с фото новорожденной девочки люди написали более 20 тысяч комментариев, часть которых весьма далека от поздравительных. Рассказываем, что возмутило пользователей и пользовательниц соцсети.
Карьера 35-летней Лили Коллинз вышла на новый уровень после 2020 года, когда та появилась в главной роли сериала «Эмили в Париже». Его создал для стриминговой платформы Netflix Даррен Стар, известный работой над культовым «Сексом в большом городе». Однако об успешности «Эмили в Париже» говорит не только имя создателя, но и то, что за четыре года со старта сериала вышло четыре сезона — и уже известно, что будет пятый.
Вполне возможно, что это обстоятельство и побудило Коллинз, вышедшей замуж за 41-летнего Чарли Макдауэлла в 2021 году, обратиться к услугам суррогатной матери. У актрисы, ставшей востребованной, вероятно, не было возможности вынашивать ребенка самостоятельно. Однако вероятна и версия проблем со здоровьем: несколько лет назад Коллинз признавалась, как расстройство пищевого поведения отразилось на ее состоянии и в какой-то момент способность родить ребенка самой оказалась под вопросом.
Сейчас новоиспеченные родители никак не объяснили свое решение.
«Невозможно выразить словами всю нашу бесконечную благодарность невероятной суррогатной матери и всем, кто помогал нам на этом пути», — лаконично отметила Коллинз, выложив фотографию новорожденной дочери.
Большинство комментариев все же были поздравительными, но нашлись и те, кто обвиняли Коллинз в «покупке ребенка», «нормализации суррогатного материнства» и называли пару «богатеями, которые заплатили, чтобы их ребенка выносили другие». Из-за этого под фотографией дочери актрисы развернулась дискуссия. Критикующих в свою очередь ругали за то, что те «не знают, как устроено суррогатное материнство», и что ненормально «судить, не зная всей истории».
Дискуссия, вызванная постом Коллинз, дошла и до Беларуси. К примеру, минчанка с ником leni_kotik, у которой в Х более 40 тысяч подписчиков, считает, что прежде чем демонизировать суррогатное материнство, стоит спросить, «как себя чувствуют суррогатные матери, которые получают за девять месяцев естественного биологического процесса плюс-минус 100 тысяч долларов» (выплаты сурмамам в Великобритании и США действительно могут доходить до таких сумм).
В комментариях с этим утверждением поспорили. Например, говорили, что в русскоязычных странах расценки на такие услуги значительно ниже, и иронизировали, что по такой же логике можно оправдать и торговлю секс-услугами.
После волны обсуждений и критики Чарли Макдауэлл не стал молчать. Некоторые комментарии он назвал «недоброжелательными» и в первую очередь обратился к тем, кто пишет их.
— Это нормально — не быть экспертами в суррогатном материнстве. Нормально не знать, зачем кому-то может понадобиться суррогатная мать, чтобы родить ребенка. Нормально не знать мотивов суррогатной матери, независимо от того, что вы предполагаете. Как и так же нормально тратить меньше времени на то, чтобы изрыгать в мир слова ненависти, особенно в отношении прекрасной девочки, которая принесла много любви в чью-то жизнь. Пока на этом все: она только что покакала, и мне нужно сменить ей подгузник, — высказался Макдауэлл.
Кто может обратиться к суррогатному материнству в Беларуси и этично ли это
В Беларуси суррогатное материнство не запрещено и регулируется Законом «О вспомогательных репродуктивных технологиях». Однако услугами суррогатной матери может воспользоваться только женщина, для которой вынашивание и рождение ребенка физиологически невозможны по медицинским показаниям или несут риски для жизни.
Стать суррогатной мамой в Беларуси тоже сможет не каждая. Общие требования — возраст от 20 до 35 лет, состоять в браке и уже иметь ребенка (но есть исключения: например, если помогает родственница генетической матери, то возраст поднимается до 49 лет). Кроме этого, сурмаме нельзя иметь за плечами лишение родительских прав, признание недееспособной, судимость за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления против человека — и это еще далеко не полный список ограничений.
О том, почему решаются стать суррогатными матерями, рассказывала беларуска Алена. По ее словам, на такой шаг ее побудили вовсе не деньги.
— Изначально был запрос на помощь людям, и это желание у меня доминировало, — объясняла женщина. — Но любой труд должен оплачиваться. Ни один человек не ходит на работу просто так. А здесь, извините, уходит год твоей жизни, даже больше. Я должна делать это [рожать] бесплатно? Нет, однозначно.
Журналистка Юлия Матузова в своем Х-аккаунте вспомнила, как ранее общалась с другими суррогатными матерями из Беларуси. Одна из них рассказала, что заразилась идеей после того, как ее подруга столкнулась с проблемой бесплодия. И хотя та рожать передумала, желание помочь другим не ушло.
— Я чытала шмат гісторый пра тое, што сурагатныя мамы адчуваюць прывязанасць, але гэта не мой выпадак. Я разумела, на што іду, усведамляла, што дзіця ўнутры — чужое. Пасля родаў я завітала ў палату да генетычнай мамы, развіталася з ёй. <…> Я зрабіла сваю справу, зарабіла грошы, дапамагла «ўзроставым» бацькам абзавесціся доўгачаканым дзіцём. У цэлым гэта быў станоўчы досвед, — приводила слова сурмамы Матузова.
При этом вопрос этичности индустрии суррогатного материнства все еще беспокоит весь мир. Например, BBC отмечает, что для вынашивания ребенка все же, как правило, привлекают «финансово необеспеченных и социально незащищенных женщин, прельщая их денежным вознаграждением». Опасения о потенциальной эксплуатации сурмам приводят к полному запрету или как минимум ограничению таких программ в некоторых странах. Впрочем, бывает, что доступ к суррогатному материнству ограничивают вовсе не по соображениям защиты женщин, а для достижения своих политических целей.
— В то время как современная практика суррогатного материнства открывает новые репродуктивные возможности, она также создает новые правовые и этические дилеммы, — обращает внимание ООН. — Кроме того, из-за сохраняющегося международного нормативно-правового вакуума в области международного коммерческого суррогатного материнства дети, родившиеся таким путем, подвержены нарушению их прав, так как эта практика часто приравнивается к торговле детьми.
